"Разрушив все до основанья", мы теперь занимаемся архисложным и, может быть, даже и невыполнимым делом - сбором некоего пазла, код восстановления которого утерян, увы, безвозвратно.
Но упорства, как известно, нам не занимать, ведь бывало же в нашей истории и не такое. Например, "течет вода Кубань-реки куда велят большевики" или "мы загоним человечество в коммунистический рай!".
И река ведь текла, и в "рай" почти загнали...
Спора нет, возрождение оскверненных или уничтоженных вовсе святынь в последнее десятилетие впечатляет. Москва образца Пасхи
2007 года радует обилием золотых куполов с крестами, свежевыкрашенными стенами храмов и достаточным для столицы государства с богатой церковной историей числом прихожан. Порой даже кажется, что никаких ужасов здесь и не было вовсе, что всегда спешили православные по воскресеньям в храм, что всегда держали посты со строгостью, что всегда читали молитвы утренние и молитвы "на сон грядущий".
С одной стороны, подобного рода заблуждение благостно и добродушно. Мол, вера народная пережила и безбожный ленинский угар, и языческую сталинскую паранойю, и хрущевский атеистический идиотизм (и это правда, пережила). Но с другой стороны, есть в этом умиротворении, в этой успокоенности что-то бесконечно лживое и неправедное.
В чем же тут дело?
Каждый, кого вообще интересует эта тема, отвечает на данный вопрос по-своему.
Так, в свойственной для себя предельно сдержанной и профессиональной манере к проблеме подошли создатели фильма "Холодная оттепель 61-го" В.Беляков и С.Кравец (производящая компания "Православная энциклопедия"), показанного на телеканале "Россия".
Впрочем, подход получился достаточно спорным и неоднозначным.
К началу 60-х годов прошлого века огромная страна, еще совсем недавно одержавшая Великую победу в войне с германским нацизмом, смирилась со смертью "вождя и учителя" и осознала, что жизнь продолжается, что, скорее всего, и без товарища Сталина возможно прийти к "светлому коммунистическому будущему". Разве что не такими циклопическими и варварскими шагами, как было принято ходить до 1953 года.
С той мыслью и вошли в новое десятилетие, ошибочно предположив, что "ледниковый период" благополучно завершился.
Поэтические вечера в Политехническом музее, немыслимые ранее публикации в "толстых журналах", новое кино, новый театр и новая живопись - все это, вызревая под лагерным гнетом десятилетиями, вдруг вырвалось наружу, на свет Божий. Возможность просто свободно дышать и думать (даже не говорить) без оглядки на то, что все это в любую минуту может закончиться либо Бутовским полигоном, либо Магаданским краем, безусловно, пьянила. Однако, как отмечают создатели "Холодной оттепели...", в этой пусть и мнимой, во многом ущербной и крайне недолговечной свободе почему-то не нашлось места тому, что на казенном языке именуется "свободой совести и вероисповедания". Более того, именно в начале 60-х антирелигиозная истерия приняла совершенно немыслимые и апокалиптические размеры. Строители "новой жизни" с успехом доламывали то, что в силу своей чрезвычайной занятости не успел (или по целому ряду причин не захотел) доломать товарищ Сталин. И все это происходило как-то весело, вдохновенно и без лишних сантиментов, в том смысле, что надо - так надо, дело-то несложное. Опять же призыв "показать по ТВ последнего попа" многих вдохновлял на чрезмерное усердие.
Но почему именно в это время, когда СССР стал якобы менять свой зверский оскал на более или менее человеческое выражение того, что можно было бы назвать лицом, когда мир повернулся в сторону героических победителей фашизма, молодых покорителей космоса и неоромантиков с 1/6 части суши, понадобилось столь тупо и бездарно громить жемчужины древнерусской архитектуры, а также глумиться над чувствами православных верующих?
Которых, честно-то говоря, почти и не осталось к тому моменту.
Вопрос, на который в фильме ответили своеобразно.
По мысли авторов "Холодной оттепели...", интеллигенция, те самые поэты, писатели, кинематографисты, художники, что не могли нарадоваться на предоставленную им партией и правительством возможность самовыражаться, отвернулись от Церкви, от ее пастырей и архипастырей, оставив их один на один с бесноватыми сталинскими богоборцами из ЦК.
А уж те-то свой спецпаек отработали по полной программе. В подтверждение же этой мысли в фильм было включено интервью с Евгением Евтушенко, который вроде бы и не нашел в атеистической вакханалии 60-х годов ничего особенного.
Спора нет, в те "оттепельные" годы контакта между большинством здравомыслящих и свободномыслящих людей и Церковью не обнаружилось. Однако, как думается, было бы большим заблуждением обвинять в этом лишь бывших сидельцев, студентов-фронтовиков и двадцатилетних хуциевских мальчиков.
В фильме почему-то ни слова не было сказано о том, что из чудовищных пред- и послевоенных сталинских испытаний лишь немногие оставшиеся в живых священнослужители сумели выйти с честью, не запятнав своих пастырских облачений истовым сотрудничеством с богоборческой властью.
Безусловно, никто не вправе обвинять этих несчастных людей в конформизме, но и забывать об этой тяжелой и страшной правде нельзя, перекладывая вину в происшедшей трагедии лишь на "неразумных" и "маловерных" мирян, которые дерзновенно забыли о своих "добрых пастырях". Но не в забывчивости тут дело...
Ведь именно поэтому многие "оттепельники" не шли на исповедь к человеку, который еще вчера писал доносы на своих же прихожан, не могли слышать звучавшие с амвона призывы к содействию "богохранимым властям", с омерзением читали в газете "Правда" сообщения о борьбе РПЦ за мир во всем мире, хотя ГУЛАГ в то время еще никто не отменял.
Увы, в 60-х годах в очередной раз в полной мере проявил себя известный русский раскол Церкви (как общественного института) и гражданина (как самостоятельно и трезво мыслящего человека).
Этот раскол, к сожалению, не уврачеван и до сих пор.
А после просмотра "Холодной оттепели 61-го" на "России" нет никакой уверенности в том, что эта проблема вообще когда-нибудь будет не то что разрешена, но хотя бы принята к сведению.
